Александр Маркьянов - Слепящая тьма [СИ]

Седой снова кивнул.

— На, держи! — что-то ткнулось в ладонь, рука, зажавшая рот вдруг исчезла. Седой машинально обхватил предмет, понял — нож. Зачерненное лезвие длиной сантиметров шестнадцать, обмотанная шнуром рукоять. Острый — можно бриться…

— Слева у ворот двухсотый, у него — Калаш. Заберешь. Выйдешь через калитку, она закрывается на засов. Не нашуми, делай тихо…

— Ты кто? — Седой напрягал зрение, как мог, но видел только серый на черном зеркале ночи силуэт в паре метров от него. Силуэт — и голос, больше не было ничего…

— Шайтан… Ах шайтан…

Муса Бабаев, «полковник» армии республики Ичкерия метался по двору, словно загнанный зверь. Рядом с черным зевом зиндана молча стоял бригадный генерал Ходжиев. Произошедшее ночью не укладывалось у него в голове. В кармане куртки истошно заверещал, завибрировал сотовый телефон, требуя внимания. Ходжиев достал его, поднес к уху, мрачнея с каждым словом…

— Передай по связи — пусть отсекают от границы. Он пойдет на границу, понял? Всех поднимай!

— Что?

— Четверых кончили на блоке — мрачно пояснил Ходжиев — ножом. Забрали СВД, с одного сняли ботинки и всю форму. Теперь у него два ствола…

— Это американцы…

— Заткнись! — тяжело проговорил Ходжиев.

Это легко сказать — американцы. И что дальше? Деньги то ему — привезли. А с американцами ссориться себе дороже — потом в Джохар-Галлы за это спросят. Но и оставлять это просто так — нельзя, тогда потеряешь намус.[37] Что-то надо предпринять…

— Ваха! Приведи сюда американцев!

Боевик с короткоствольным автоматом — тот самый, похожий на наркомана — бросился исполнять поручение…

Американцы появились через минуту, верней — американец. Один — тот самый, что был у них старшим. Следом спешил Ваха, тыча американцу в спину стволом автомата…

— What's happened?… Что происходит? Мы привезли… money.

— У меня сбежал раб! Убил моих людей! Без помощи выбраться из зиндана он не мог! — Ходжиев словно выплевывал слова — я хочу знать, что вы знаете об этом…

— Мы ничего не знаем! — твердо ответил американец.

— Пока мы не разберемся, ни вы, ни ваш конгрессмен отсюда не выйдете…

— Мы уезжаем сейчас…

Американец вынул руки из карманов, в одной из них был странный, кургузый, с широкой рукояткой пистолет, в другой — осколочная граната…

— Шайтан! — первым увидел, что происходит Бабаев, он начал поднимать автомат — и вдруг упал как подкошенный, пятная кровью землю. Звон разбитого стекла заглушил звуки выстрелов — кто-то дал короткую очередь из Вала через окно, Ходжиев, уже протянувший руку к Узи, застыл на месте. Американец повернулся, словно балетный танцор, вскидывая пистолет…

Пх! Пх! Пх!

Стоявшие у ворот двое боевиков из отряда Бабаева отправились к Аллаху бесшумно и быстро, так и не успев понять, что происходит…

— Ваха… — пробормотал Ходжиев, не понимая, почему его телохранитель держит гостя под прицелом, но не стреляет…

— У него неисправен автомат. Нет затвора… — Ходжиев с ужасом понял, что акцент у американца куда-то пропал, он разговаривал на чистейшем русском. Неужели это русские? Неужели его обманули…

— Шакалы, вам отсюда не уйти. Никто не уйдет! В селе мои люди…

— Ошибаетесь. Мы уйдем. Все ваши люди в доме уже у Аллаха. А в сумке с деньгами взрывчатка, нажму кнопку — и к Аллаху отправимся мы все. Иди к машине! — американец указал направление стволом пистолета…

Дальнейшее происходило, словно в кошмарном сне. Двое американцев с оружием наизготовку вышли из дома, еще один выгнал из гаража джип Brabus G — личную машину эмира Ходжиева, которую никто и никогда не посмел бы остановить. Эту машину для эмира угнали полгода назад в Москве, и таких в Ичкерии было штуки три, не больше.

Конгрессмен и двое американцев уселись в первую машину, в Brabus, туда же пинками загнали эмира Ходжиева — как пропуск и заложника на время поездки. Ему связали руки, положили на пол, и один из американцев, сев на заднее сидение, поставил на него ноги. Аслана Ходжиева трясло от немыслимого унижения, если бы он мог, он бы снял с кяфиров живьем кожу, он бы рвал их на куски руками — но сделать он ничего не мог. Остальные американцы разместились по двум джипам, на которых и приехали…

Остановить их никто и не подумал — слишком хорошо в районе знали черный джип эмира, чтобы пытаться его остановить. Тонированные до черноты стекла не давали рассмотреть, что происходит в салоне, а то, что сзади ехали еще два джипа с русскими номерами, никого не озадачили. Может, эмир на разборку с кем-то отправился. Да и торчащие из окон стволы начисто отбивали любопытство…

Через несколько часов мы пересекли границу Икчерии — дырявую и плохо охраняемую. Прошли "партизанской тропой" — грунтовая дорога была проложена прямо через поле, по ней то и дело шли бензовозы с самопальным бензином. Никто нас не остановил и не проверил…

Проехав несколько километров по этой дороге, мы вышли к окраинам крупного села — оно находилось на российской территории, и заложник нам был уже не нужен. Убивать его было нельзя — но припугнуть, как следует, было просто необходимо…

— Слушай сюда ублюдок! — я обернулся с водительского сидения и посмотрел Ходжиеву прямо в глаза — и всасывай, потому что второй раз повторять не буду. Сегодня у тебя счастливый день — правительство Соединенных Штатов Америки (слова "Соединенных Штатов Америки" я произнес неторопливо и размеренно) решило оставить тебя в живых. Но передай всем своим друзьям, а твои друзья пусть передадут своим друзьям вот что. Если кто-нибудь из вас встретит на своем пути жизненном пути гражданина США и тронет его хоть пальцем — тогда мы придем снова. Придем за всеми вами. Мы просто сбросим на вас атомную бомбу. Ты понял?

В глазах Ходжиева плескался ужас.

— Ты все понял, сын свиньи?!

— Понял… Нэ убивай… — Аслан Ходжиев даже не среагировал на новое страшное оскорбление, нанесенное ему и всему его роду. Воистину, чеченцы как и всякие примитивные народы признают только силу…

— Пошел вон из машины, грязная свинья!

Аслана Ходжиева уговаривать не пришлось. Как только Сантино убрал с него свои ноги, "бригадный генерал" Аслан Ходжиев, извиваясь червем, вылез из машины, споткнулся и растянулся в грязи, с трудом поднялся и бросился прочь, не оглядываясь…

— What's happened? — сидевший рядом конгрессмен недоуменно посмотрел на меня.

— Nothing special… — ответил я, сдерживая улыбку — we go home. Do you want a cup of coffee, sir?

Пересравшийся «генерал» Ходжиев с трудом, но добрался до родного села. О том, что на самом деле произошло, никто не узнал. Это было в интересах самого Ходжиева, чтобы никто не узнал о его унижении — но все контакты с Госдепартаментом США чеченцы прервали. У нас поднялся скандал, разведчики обвинили нас, что наши ковбойские действия сорвали все их планы — но тут вмешался конгрессмен Сандерсон. Побывав в Ичкерии "в качестве гостя" он резко изменил свои взгляды на окружающий мир. Таким образом, дело по изгнанию нас "с позором" из рядов ВМФ за несанкционированные действия, поставившие под угрозу жизнь других людей, было закрыто и забыто, словно его и не было…

Часть 2 Пакистанский гамбит

И мы знаем, что так было всегда

Что судьбою больше любим

Кто живет по законам — другим

И кому умирать — молодым!

Он не знает слова «да» и слова "нет"

Он не помнит ни чинов ни имен

И способен дотянуться до звезд

Не считая, что это — сон

И упасть, опаленным звездой

По имени — Солнце…

Лимасол, Кипр

Портовый бар "Тунец"

02 июня 2008 года

Этот бар был уже знаком — и мне и Душану. В последний раз мы встречались здесь совсем недавно, в самом начале той поездки в Ирак. Той самой, когда я чуть не погиб. Да и всем нам досталось…

Лимасол был городом портовым, поэтому незаметно прибыть сюда никакой проблемы не составляло. На Кипре нет контрразведки и почти нет полиции, единственно кого они боятся — так это Турции, которая захватила северную часть Кипра, но имела виды на весь остров. Кипр жил туризмом, поэтому сюда из многих стран мира можно было прилететь вообще без визы. А те, кто приплывает в порт на частной яхте, да еще и арендованной для "круиза по Средиземноморью" на вымышленное имя, следов не оставляют совсем…

На место я прибыл первым, машину поставил метрах в ста от бара. Прогулочным шагом обошел все окрестности, изображая туриста и снимая подозрительные места на видеокамеру. Если в стране нет разведки — это не значит, что в ней не может действовать чужая разведка. Израильский МОССАД, например уже отметился здесь своими акциями. Но ничего подозрительного здесь не было.